Будущее казахского языка сегодня волнует многих. В том числе и тех, кто не владеет государственным языком. И это, в общем-то, нормально. Казах-станцам небезразлично, какая языковая ситуация сложится в республике в ближайшей перспективе. К чему готовиться, чего ожидать? Об этом мы беседуем с директором Фонда развития государственного языка Азатом ШАУЕЕВЫМ.
– Азат Садметович, недавно Премьер-Министр Карим Масимов заявил, что через 10 лет каждый казахстанец должен свободно говорить на казахском языке. Не кажется ли вам, что это слишком оптимистичная задача, коих уже было немало?
– Нет, поставлена очень конкретная и вполне решаемая задача, которая касается не только профильного ведом¬ства, но и всех и каждого. Кстати, есть недовольные заявлением Премьер-Министра. Дескать, сколько можно тянуть? Почему 10 лет? Почему не год, не два, не пять лет? И это вполне справедливый вопрос. Ведь у всех на памяти советская языковая политика, которая обходилась без каких-либо церемоний и уговоров. Повсемест¬но закрывались казахские школы, детские сады, казахские отделения в вузах. Язык вытеснялся отовсюду, и никто при этом не роптал, не просил снисхождения, не требовал бесплатных языковых курсов или материального поощрения.
По существу, казахи пережили настоящий «языковой шок» или, если хотите, лингвистический геноцид. Отсюда понятно желание некоего «симметричного ответа». Как это сделали в Прибалтике, Молдове, в Украине и некоторых других странах постсоветского пространства. Однако наш Президент избрал другой и куда более цивилизованный путь. У нас никого не ломают через колено за незнание казахского. У нас не оттесняют русский язык. Почему? Потому что в нашем обществе есть отчетливое понимание, что никакой язык не может быть ни мишенью, ни врагом и что во всех наших языковых бедах повинна та идеологическая машина, которая подавляла казахский на протяжении нескольких десятилетий.
– Да, но с тех пор прошло уже 20 лет, а языковая ситуация, по сути, мало изменилась.
– Здесь я с вами не могу согласиться. За годы независимости в Казахстане произошел значительный языковой сдвиг, который виден очень отчетливо. Во-первых, это касается школьного образования, где уверенно доминирует казахский язык. Сейчас в казахских школах обучаются около 70% детей, в том числе неказахской национальности. Это будущие управленцы и бизнесмены. Это наша научно-техническая и творческая элита. Во-вторых, казахский язык стал языком большинства. В советское время казахов было чуть более 40%, сейчас – 67%. А количество носителей языка – это есть определяющий фактор успешности языкового строительства. В-третьих, несмотря на все оговорки и критику, казахский язык получил постоянную «прописку» в системе государственного управления, в дело- и судопроизводстве. В-четвертых, казахский язык активно учат представители неказахской нацио¬нальности. Кто-то из понимания, что знание государственного языка – это культурная норма, кто-то из соображений карьерных преимуществ, которые казахский даст сейчас либо в перспективе. А самое главное в том, что казахский язык не только пережил опасность уничтожения, но уже имеет все предпосылки для уверенного развития.
– Почему же в таком случае у нас до сих пор не утихают языковые споры?
– Тут надо уточнить, какие споры имеются в виду. Если сугубо лингвистические, которые охватывают историю языка, проблемы переводческого дела или, например, выбора алфавита, то они естественны и просто необходимы для языкового дискурса. Но наряду с этим периодически вспыхивают и искусственно-надуманные споры. Например, на тему «Есть ли будущее у казахского языка?» В таких спорах очень трудно разобрать, где бурлит ум, а где волнуется глупость. Потому что среди спорщиков, как правило, люди предельно далекие от лингвистики и языковых процессов. А вот кто более реалистичен и дальновиден, учит казахский и говорит на нем уже сейчас. Впрочем, особая прозорливость здесь и не нужна. Кто привык опираться на прагматические факторы, может поднять объявления и увидеть, что сегодня многие казахстанские и иностранные работодатели требуют знания казахского языка. То есть казахский постепенно становится условием карьеры не только на госслужбе, но и в частном секторе. А в дальнейшем такое языковое требование будет нормой.
– Какое влияние может оказать на развитие государственного языка недавно утвержденная Доктрина национального единства Казахстана?
Сам процесс обсуждения и принятия доктрины – один из первых примеров цивилизованного диалога между властью и обществом. Над документом работали люди порой полярных воззрений, которым удалось прийти к общему знаменателю по ключевым проблемам национального строительства. В том числе и по вопросу казахского языка, овладение которым, согласно доктрине, является долгом и обязанностью каждого гражданина Казахстана. Теперь все будет зависеть от качества программ и планов, которые будут приняты в развитие данного тезиса. Я считаю, что в языковой сфере нужно принимать системные решения. И одним из них мне представляется поэтапный перевод всего дошкольного образования на казахский язык, а также введение в русских школах преподавания части предметов на государственном языке.
– Сегодня во власти немало чиновников высокого уровня, которые либо коверкают казахский язык, либо вовсе не говорят на нем. Но при этом существует формула: чтобы заговорить на хорошем казахском, надо вначале научиться говорить… на плохом. Где истина?
– Языковая компетенция некоторых политиков действительно вызывает нарекания. Элита должна быть образцом для подражания. Вместе с тем легко понять, какой путь прошел тот или иной чиновник, плохо говорящий на казах¬ском языке, – русский детсад, русская школа, русское отделение в вузе. Требовать от такого руководителя, чтобы к следующему заседанию он заговорил на безупречном казахском – просто глупо. С другой стороны, в системе госслужбы сложилась странная ситуа¬ция. Знание государственного языка требуется от кандидата в Президенты, который подтверждает это на экзамене, а также от административных государ¬ственных служащих. А вот в отношении политических назначенцев – министров, акимов – такого законодательно закрепленного требования нет. И это недоразумение, на мой взгляд, нуждается в устранении.
Чтобы расширить сферу функционирования государственного языка перво-наперво необходимо пробудить интерес к казахскому у тех, кто сегодня к нему равнодушен. Мы стремимся мобилизовать наиболее активную и творчески мыслящую часть общества на поиск креативных решений по внедрению языка в культурное пространство страны. В прошлом году мы провели свой первый грантовый конкурс, на который поступило более 100 языковых проектов, подготовленных как общественными объединениями, так и частными лицами: 30 из них получили путевку в жизнь. Мы, в частности, профинансировали проекты по созданию казахскоязычных сайтов, поддержали ряд авторских программ обучения казахскому языку. Гранты были выделены и на различные рекламно-просветительские проекты, как, например, «Кобланды наизусть», «Сөз-мерген», «Мен – қазақпын».
При нашей поддержке были выпущены книги, пособия и словари. Кроме того, мы провели ряд языковых конкурсов. В их числе: конкурс на лучшую рекламу казахского языка под названием «Язык дружбы и успеха», конкурс на лучшую методику обучения казахскому языку в дошкольных учреждениях «Казахский язык для малышей», конкурс на лучшую публикацию о казахском языке в русскоязычной прессе и ряд других. Наш фонд и сам выступил в качестве инициатора нескольких проектов. К примеру, по нашей инициативе создана Ассоциация учителей-казаховедов, целями которой являются поиск и выработка инновационных решений в преподавании казахского языка в русских школах и дошкольных учреждениях. Еще один из инициированных нами проек¬тов – журнал «Казахский альманах», призванный способствовать концептуальному осмыслению проблем и перспектив казахского языка и казахской нации в целом.
– Спасибо за беседу.
Наша справка
Фонд развития государственного языка создан 5 сентября 2008 года по инициативе Главы государства Нурсултана Назарбаева. Ключевой постулат, на котором базируется идеология фонда, – способствование сохранению и защите национального достояния Казахстана, основы казахской культуры – казахского языка. Главная задача фонда заключается в стимулировании и поддержке общественных инициатив в языковой сфере, в том числе путем спонсирования проектов, направленных на популяризацию казахского языка. Директором фонда является Азат Шауеев, филолог по специальности, назначенный на эту должность в апреле 2010 года.
Галым ТЕРЕНСАЙ
